-Видео

Abingdon boys school - Strength
Смотрели: 43 (0)
Amatori - Дыши со мной
Смотрели: 38 (0)
Yui - Again
Смотрели: 186 (0)
Love
Смотрели: 2354 (6)
Люлю Белл и Мими
Смотрели: 2034 (0)

 -Стена

Aliluya00 Aliluya00 написал 12.03.2010 01:27:28:
У тебя замечательный дневник . очень интересно читать .
Summer_Kiss Summer_Kiss написал 23.11.2009 18:37:32:
люблю аниме) люблю Японию) буду рада знакомству)
Nimb Nimb написал 22.11.2009 17:48:22:
Привет)) да, мне тоже нравится анимэ) только я совсем недавно начала этим увлекаться)) может подскажешь какие нибудь клёвые мульты?)))))) Буду очень признательна ^__^
ФрАо ФрАо написал 19.11.2009 21:36:39:
ня)
Ангел_с_семечками Ангел_с_семечками написал 15.11.2009 18:46:36:
Классненький дневничок)) абажаю аниме.!

 -Поиск по дневнику

Поиск сообщений в КаВаЙнАя_ДеФфФоЧкА

 -Статистика

Статистика LiveInternet.ru: показано количество хитов и посетителей
Создан: 18.08.2009
Записей:
Комментариев:
Написано: 1007

Комментарии (6)

Видео-запись: Love

Понедельник, 19 Октября 2009 г. 17:00 + в цитатник
Просмотреть видео
2354 просмотров

Экзорцисты тоже могут любить, даже если я что-то и придумала...

Метки:  

Процитировано 1 раз
Комментарии (0)

Видео-запись: Люлю Белл и Мими

Понедельник, 19 Октября 2009 г. 15:30 + в цитатник
Просмотреть видео
2034 просмотров


Метки:  
Комментарии (0)

Видео-запись: Линали

Воскресенье, 18 Октября 2009 г. 16:43 + в цитатник
Просмотреть видео
4315 просмотров


Метки:  
Комментарии (0)

Аудио-запись: Песня Лалы из D.Gray-man

Суббота, 17 Октября 2009 г. 20:15 + в цитатник

Метки:  
Комментарии (1)

Видео-запись: Kanda Yu

Суббота, 17 Октября 2009 г. 19:55 + в цитатник
Просмотреть видео
4544 просмотров


Метки:  
Комментарии (0)

Рождение Ноя

Дневник

Суббота, 17 Октября 2009 г. 19:31 + в цитатник

(Не мой)

Здесь всегда кромешная тьма, нет даже слабого лучика света… Я уже и не помню, когда в последний раз видел солнце или вдыхал полной грудью свежий воздух, подставляя лицо под ласковые прикосновения ветра. Как давно я тут, в этой кромешной тьме? Неделю, месяц, год, может, больше. Целую вечность. Я перестал считать минуты уже на третий день. Сбился. Здесь время течёт невыносимо медленно, но вместе с тем его как будто и нет. Оно как вязкая, густая жидкость, липнущая к стенам и заползающая в лёгкие, отчего трудно дышать, у неё цвет крови, болезненный, тёмно-бордовый. Это единственный цвет, который теперь я могу различить по запаху.
Если я вообще ещё способен различать цвета.
Этот запах - вонь прогнившего насквозь мира, удушающего отчаяния, невыплаканных слёз, он проникает сквозь кожу и заполняет всё моё существо животным страхом, сковывает тело до невозможности двигаться.
Я лежу с закрытыми глазами на холодном полу, пытаясь согреться от затхлой кучки соломы, которую мне добродушно кинули, как бездомной собаке. Получается плохо. Я даже не могу унять дрожь в руках и ногах, хотя, вероятно, она вовсе не от холода.
В замкнутом помещении постоянно сыро. Не знаю, проникает ли сюда воздух, хотя, скорее всего, тут есть вентиляция, раз я до сих пор не задохнулся. Но тишина здесь просто адская, давит на уши. Наверное, в этой части здания вообще никто не ходит, кроме тех людей в масках, что изредка забирают меня на обследование. Хотя никак, кроме как пытками, я бы это не назвал.
В удушающей тишине звоном отдаётся любой тихий шорох, и их шаги, приближающиеся к моей камере, словно по стеклянным осколкам, я слышу задолго до того, как открывается железная дверь, и я могу различить четыре тёмные фигуры, освещённые тусклым светом лампы.
Потом меня дёргают за плечи и вкалывают в вену какую-то дурь, и я уже не способен думать ни о чём, всё расплывается перед глазами, мысли уходят из моей головы, и я падаю в пустоту. Привозят меня сюда на больничной каталке, связанного по рукам и ногам, небрежно развязывают и швыряют на каменный пол, оставляя справа от стены поднос с какой-то едой. Я даже знаю точное расстояние до него - ровно шесть каменных плит и сорок две попытки доползти с помощью одних только пальцев. Это очень важно, потому что в непроглядной темноте я уже не раз переворачивал вонючее варево, поддерживающее во мне остатки жизни.
Уносят под наркотиком, привозят без сознания, я даже не знаю, где именно сейчас нахожусь. Но то, что я всё ещё в одном из управлений Чёрного Ордена - несомненный факт. Об этом говорят эмблемы на форме моих тюремщиков и огромный знак лилии на двери – единственное, что мне удаётся разглядеть до того, как моя кровь наполняется наркотиком, а мозг перестаёт что-либо понимать. Одно я знаю точно про это место – отсюда невозможно сбежать. Эта камера создана специально для экзорцистов-отступников, предателей. Здесь нельзя активировать Чистую Силу, а долбиться о стены кулаками просто без толку – их прочность намного выше, чем в обычных тюрьмах.
Я не знаю, что со мной делают и куда отвозят, пока я в беспамятстве, ведь обычно я прихожу в себя, будучи уже плотно привязанным к лабораторному столу, больше похожему на одно из средневековых орудий для пыток. Единственный раз очнувшись на полу, я, игнорируя адскую головную боль и не чувствуя собственное тело, попытался подняться на ноги. В тот раз мне вкололи тройную дозу, весь мир плыл у меня перед глазами ещё очень долгое время. Проваливаясь в бездну и сквозь мутную дымку увидев сумасшедшие глаза инспектора Леверье, мне захотелось не просыпаться больше никогда.
Обследования, как они это называют, проходят по одному и тому же сценарию: в меня что-то постоянно вкалывают, задают вопросы, бьют, когда не отвечаю, опять вкалывают, снова задают вопросы, берут какие-то приборы, потом адская боль. С привязанной к столу головой я не вижу, что они со мной делают, но не зря в моей камере стоит устойчивый запах крови.
Слышу звук приближающихся шагов. И снова этот тихий хруст, словно битое стекло, оно снится мне в ночных кошмарах и неосознанном бреду. Я открываю глаза, пытаясь не прислушиваться, и вглядываюсь в стену рядом с собой. Я знаю, где-то там должна быть маленькая царапина, и, когда мои глаза привыкают к темноте, я могу различить её отчетливые очертания.
Чувствую, как дрожат мои губы. С эхом каждого шага ужасное чувство отчаяния наполняет меня всё сильней. Но я знаю, что не смогу ничего сделать - да я даже двигаться и говорить не в состоянии.
Шаги становятся громче, и я уже слышу хруст битого стекла прямо за дверью. Щёлкает замок, ещё один, отодвигается засов, и дверь с грохочущем для стоящей здесь тишины звуком отодвигается в сторону. Этот звук эхом отдаётся в моей голове, оглушая и заставляя сильнее обхватывать себя руками в порыве отчаяния.
Ко мне подходят и рывком понимают на колени, выворачивая руки. Хотя зачем – я всё равно не способен на резкие движения, да и на движения вообще. Связывают жгутом плечо, резко вводя в вену иглу с уже знакомой жидкостью. Я не сопротивляюсь, лишь отчаянно цепляясь взглядом за еле заметную метку на стене. Кажется, как будто лишь она одна способна до сих пор удерживать меня в сознании.
Чувствую лёгкое головокружение, меня подхватывают и ставят на ноги, упирая спиной в стену. Нечётким взглядом замечаю, что сегодня людей в масках уже пятеро. Неужели за эти дни я стал ещё опаснее, чем в прошлый раз, свалившись без сознания сразу же после снятия жгута с руки?
Слабый свет лампы бьёт в глаза, ослепляя после длительного пребывания в полнейшей темноте. Скольжу пустым взглядом по их тёмной форме – ничего примечательного, кроме торчащих из карманов верёвок и знака лилии на груди. И, конечно же, маски. Бесцветные, пустые, безразличные к моим мучениям.
Пятый держится в стороне. Не хочет марать об меня руки. Я бы рассмеялся, если бы мог. Двое остальных прикатывают ту самую каталку, пока ещё без широких ремней, к входу в камеру. Идти не могу – меня грубо тащат, ноги безвольно волочатся по полу. Тот, что стоял в стороне, что-то шепчет остальным четверым, и его голос мне кажется знакомым. Те безразлично пожимают плечами и пытаются уложить меня на каталку.
Успеваю впервые за всё время моего заточения разглядеть помещение за стенами моей камеры. Тёмный, лишь вдалеке, в самом конце коридора, горит блеклый свет, создавая ощущение его бесконечности. Я бы смог заметить ещё несколько дверей вдоль его мрачных стен, но голова наполняется словно горячей ртутью, и я безвольно обвисаю на руках.
***
Я очнулся, быстро придя в сознание, как будто что-то резко выдернуло меня из бездны. Я уже лежал на столе, но ноги и руки ещё не были привязаны. Услышав справа от себя голоса людей, я, собрав все силы, повернул голову и увидел инспектора Леверье, на повышенных тонах разговаривающего с человеком в маске. Судя по всему, это и есть тот самый новенький.
- Я требую, чтобы его отпустили! Он, в первую очередь, экзорцист, и находится под моим командованием! Вы с ним обращаетесь, как с врагом! Здесь нечеловеческие условия, всё его тело в ранах, вы его пытаете! Это недопустимо!
- Да кто Вы такой, чтобы требовать что-то от меня? – инспектор злобно сузил глаза. – Я сам решаю, что необходимо сделать с этим мальчишкой, чтобы выведать из него всю правду. Исследования одного из семьи Ноя гораздо важнее, нежели жизнь одного экзорциста. Он принесёт себя в жертву нашей победы!
- Такими темпами Вы его убьёте, не получите Ноя для исследований, да ещё потеряете одного из сильнейших экзорцистов.
- Комуи Лии, - инспектор зарычал, ставя своего подчинённого на место. – Я впустил Вас сюда только по общему решению генералов, и чтобы Вы, наконец, убедились, что он жив. Даже когда три месяца назад кучка ваших экзорцистов пришла крушить здесь всё вокруг, требуя его освобождения, я закрыл глаза, но если Вы и дальше продолжите указывать, что мне делать, я перестану впускать сюда и Вас.
- Вы не понимаете, что творите, - тихо шепчет Комуи, отворачиваясь.
Леверье громко хмыкает и, надев стерильные перчатки, поворачивается ко мне.
- Почему он до сих пор не привязан?
Двое тюремщиков тут же подбегают ко мне, туго застёгивая кожаные ремни. Ставшее уже привычным ощущение скованности и бессилия. Кожа, где моего тела касаются широкие ремни, уже давно покрылась синяками и мозолями. Тонкая ткань больничного тряпья, что мне благородно одалживают, не спасает от трения.
- Ну что, Аллен Уолкер, - инспектор наклоняется к моему лицу, заглядывая в глаза. – Покажи нам свою истинную сущность - яви нам Ноя.
Помощники грубо поворачивают мою шею в прямое положение и пристёгивают ремешки на лбу. Такое ощущение, что они раскалывают мою голову надвое.
Устремляюсь взглядом в потолок, повернуть голову нет возможности, рассматриваю уже знакомые потрескавшиеся плиты. Сколько я насчитал их в прошлый раз перед тем, как потерять сознание? Двести пятьдесят шесть? Или я считал половинки как целые?
- Профессор, можете начинать, - Леверье чуть отошёл в сторону, освобождая место человеку в марлевой повязке с хищным блеском в глазах.
- Я думаю, сегодня мы продолжим исследовать глаз, - его противный голос хорошо сочетается с ловкими костлявыми пальцами, держащими шприц. – В прошлый раз они дали нам хорошие результаты.
Он похихикал, прицепляя к моему левому глазу расширитель, чтобы я не мог моргать. Тонкая пластина заходит глубоко под верхнее веко, растяжка раскрывает глаз почти полностью, создаётся ощущение, будто тонкая кожа скоро порвётся от натяжения.
Довольно кивая, профессор вгоняет тонкую иглу в глазное яблоко.
Острая боль. Глаза непроизвольно слезятся. Хочется поскорее уже вырубиться, чтобы это закончилось.
- Вот так, - довольно мурлычит хирург, ловкими пальцами орудуя над своей жертвой.
- Да вы его убьёте! – не выдерживает Комуи, подходя к столу, но предостерегающий взгляд инспектора Леверье останавливает его.
«Комуи, спаси!» - молю я его и надеюсь, что от силы моей молитвы он сможет услышать мои мысли.
- Я предлагаю вырезать глаз для детальных исследований, - спокойно произносит профессор, складывая шприцы в строго определённом порядке. – Это ведь превосходный инструмент для борьбы с акумами. Если удастся воссоздать его искусственно и снабдить всех искателей и экзорцистов, то это станет переломным моментом в войне, который приблизит нашу победу!
Комуи уже открыл рот, чтобы грубо возразить, но Леверье опередил его:
- Не нужно. Вряд ли глаз, извлечённый из тела, будет иметь такие же свойства.
- Да, но попробовать можно. Вероятность – три процента на успех.
Мысленно усмехаюсь. Три процента, и человека уже можно резать, оправдываясь неоценимым вкладом в научные исследования акум. На самом деле, мне уже всё равно. Пусть вырезают глаз, почку, сердце, вряд ли я вообще выйду отсюда живым. И эта мысль абсолютно спокойно воспринимается уставшим мозгом. Смерть, как облегчение от мук - вот на что она похожа для меня сейчас.
- Сначала закончите исследования крови, - командует инспектор, внимательно наблюдая за происходящим.
Профессор кивает, капая в глаз какую-то жидкость.
Сразу же начинает щипать, разъедать оболочку, как серная кислота. Хочется закрыть глаз и долго-долго вытирать его рукой, промывая в холодной воде. Ощущение, будто жидкость проходит сквозь глаз, проникая в мозг, наполняя голову невыносимым гулом и жаром.
Чувствую, как меня начинает трясти, одновременно напрягаются все мышцы, пульсация в голове достигает предела. Глаз как будто разбухает в несколько раз, всё плывёт перед глазами и становится красным.
- Реакция есть. Держите его! А то порвёт ремни! – громко кричит профессор, заполняя шприц жидкостью, выделяемой из глаза.
Лёгкие наполняются чем-то тяжёлым, хочется вопить, что есть мочи, освободиться от этого тягучего сгустка внутри меня.
- У него кровоизлияние! – кричит Комуи, сдёргивая маску с лица. – Сердце может не выдержать!
Леверье останавливает его одним жестом, давая возможность профессору закончить начатое.
- Успокоительное! Быстро!
- Ну что, Аллен Уолкер, - инспектор подходит и наклоняется к моему лицу, и я вижу красные очертания его самодовольной ухмылки. – В следующий раз я уже поговорю с тобой - Ноем, а сейчас спи.
И я проваливаюсь в бездну, наполненную на этот раз чем-то тягуче-красным, высасывающим из меня последние силы. Последнее, что вижу в мутной пелене красного мира – взволнованное лицо Комуи, подбегающего ко мне.
***
Я очнулся в ставшей уже привычной камере на каменном полу, вся одежда на мне какая-то мокрая и холодная. Чувствую запах свежей крови.
Резко, насколько это получается, дотрагиваюсь до своего лица. Глаз на месте. Хоть мне и казалось, что мне уже всё равно, вырежут его или нет, я всё же испытываю некоторое облегчение.
Странно, стал лучше видеть в темноте. Могу даже различить кучку новой формы, бесформенным ворохом кинутой в углу. И новый футон. Наверное, Комуи постарался.
Доползти до него нет сил. Обхватываю себя руками и сжимаюсь в комочек в безуспешной попытке согреться. Запах свежей крови резко бьёт в нос, но я к нему уже привык. Кашляю кровью, из глаза до сих пор что-то сочится, что-то густое и липкое. Не кровь. Её-то я теперь всегда узнаю.
Хочется плакать, навзрыд, рыдая и содрогаясь всем телом в попытке выплеснуть накопившуюся горечь. Уткнуться в тёплое плечо, почувствовать живую душу, успокаивающую, облегчающую страдания, поддерживающую, рядом с собой. А вокруг никого. Спасти некому.
«Кто-нибудь, помогите…» - беззвучно открываю рот, чувствуя возрастающую боль во всём теле.
Лави, Линали, Канда, друзья...
Крори, Миранда, Бак, Комуи, кто-нибудь...
Генералы...
Учитель... где же Вы, снова бросили своего ученика?
Мана... прости. Я дважды подвёл тебя, не оправдал твоих надежд.
Система убивает меня, подчиняет себе. Я трижды проклял тот день, когда нога моя ступила на территорию Чёрного Ордена, когда была так бесполезно загублена моя жизнь. А мне ведь нет ещё и восемнадцати.
Умереть во благо общей великой цели, во имя победы - возможно. Но не так я хотел. Умереть в бою, а не в грязной тёмной камере от потери крови и бесконечных пыток.
А ведь то, что во мне так упорно пытаются найти, отпечаток Ноя, я и сам не могу отыскать. Разве не попросил бы я помощи у него, того, из-за кого меня пытают снова и снова, разве не освободился от этих мучений, если бы мог? Но чёрная тень ни разу не появилась за то время, пока я нахожусь здесь. Ни голосов, ни видений - ничего. Только отчаянная темнота и одиночество.
Медленно соображаю, что надо бы поесть, но доползти до подноса нет сил. Чувствую, как снова вырубаюсь.
***
Резко открываю глаза. Лежу, практически не дыша, несколько минут, пытаясь понять, что так грубо вытянуло меня из сна.
Наконец понимаю, что чувствую в камере чужое присутствие. Свет - вижу на стене отражение пламени свечи. Это странно, потому что обычно я просыпаюсь от звука шагов задолго до того, как здесь кто-то появится.
Человек подходит ко мне и кладёт тёплую руку мне на плечо. Я вздрагиваю.
- Но, но, мальчик, не бойся, - ласково шепчет мужской голос, обдавая моё ухо горячим дыханием.
Даже если это палач пришёл покончить с моими мучениями, я не буду сопротивляться. Мне уже всё равно. Позволяю развернуть себя на спину, немного разжимаю руки и пытаюсь расслабить ноги, чтобы лежать прямо.
Свеча, поставленная позади, оставляет в тени лицо, делая его тёмно-серым, и я не могу понять, кто передо мной, хотя голос кажется знакомым.
- Что же они с тобой сделали, - грустно вздыхает он и проводит ладонью по моему лицу.
Пытаюсь не дрожать. Убеждаю себя, что мне всё равно, умру я сейчас или нет.
Мужчина отходит, только чтобы вернуться со свечой.
Теперь бледный свет падает на его лицо, и я понимаю, что оно действительно серое.
- Тикки… - пытаюсь прошептать я, но голосовые связки как будто вырвали, и я просто беззвучно открываю рот.
Он мягко улыбается уголками губ, но взгляд его остаётся печальным, ставит свечу рядом со мной. Отечески взъерошивает мои волосы и помогает сесть, прислонившись к стене.
Я не верю своим глазам. Зачем он пришёл? Что произошло? Это место захвачено, мы проиграли войну? Хочется задать ему кучу вопросов, но я просто молча смотрю на него. Он первый человек за последние несколько недель, месяцев или лет, который находится ко мне так близко и не втыкает мне в вену шприц.
Тикки встаёт и начинает нервно расхаживать по камере, останавливается возле двери. Он несколько мгновений разглядывает эмблему на ней, затем проходит сквозь неё и исчезает снаружи.
Закрываю глаза. Ушёл.
А на что я надеялся?
Не думал, что смогу когда-нибудь с чистой совестью сказать, что был рад его видеть.
Слышу тихий скрежет снаружи, и дверь, легко поддавшись, отъезжает в сторону. Тикки осторожно придерживает её рукой, чтобы не создавала громкого шума. Потом взволнованно вглядывается в коридор и, наконец, подходит ко мне, складывая мне в руки ту кучу тряпья, что валялась в углу.
- Тебя бы переодеть. Ты весь в крови, - безэмоционально выдаёт он, вручая в руки свечу.
Я сжимаю её в руке, как нечто самое драгоценное для меня, чуть ли не ломая пополам.
Тикки, негромко пыхтя, берёт меня на руки медленно, чтобы не растеребить раны и не потушить пламя свечи.
- Какой лёгкий стал. Словно привидение, - удивлённо вздыхает он и идёт к выходу.
«Тикки помогает мне сбежать» - изумленно понимаю я и чувствую неимоверное облегчение и благодарность.
Бросаю последний взгляд на камеру, ставшей мне практически и домом, и могилой. В неверном мерцании свечи замечаю огромную лужу крови, в которой я лежал.
Он несёт меня на руках в конец коридора, останавливаясь и каждую минуту поправляя меня, чтобы не съезжал с рук. Странно, но его шаги бесшумны, нет этого дикого хруста стекла. Пытаюсь повернуть голову, чтобы посмотреть на пол, но Тикки недовольно качает головой, одним движением возвращая меня на место.
Горячий воск свечи капает мне на кожу, стекая по пальцам и застывая на уровне запястий, оставляет ожоги на руках. Но эта боль ничто по сравнению с той, что меня заставляли испытывать здесь. Такую мелочь я способен не замечать.
Доходим до конца коридора, где горит тусклая лампа. Здесь две лестницы вверх, и Тикки недолго стоит, размышляя, по какой нужно идти. Наконец, решив, что так и так выйдет к выходу, он выбирает ту, что справа, и начинает медленно подниматься. Со мной на руках ему, должно быть, очень тяжело, но он не подаёт виду, идёт, как будто прогуливается в парке.
Слышу вдалеке шум и крики. Внутри меня всё застывает от страха, что нас заметят, и мне придётся вернуться обратно. Видно, почувствовав мою дрожь, Тикки бросает на меня серьёзный взгляд и успокаивает на свой манер:
- Это акумы. Нужно же мне было как-то их отвлечь, - равнодушно пожимает плечами. – Только не надо брыкаться и бежать спасать свой милый Орден.
Усмехается. Знает же, что я сейчас даже думать нормально не в состоянии, не то что уж ходить или биться.
Останавливаемся напротив двери. Тикки шёпотом выругивается и пытается открыть её ногой, и в то же время не уронить меня. Наконец, с пятой попытки ему это удаётся, и мы выходим в более знакомый коридор медицинской лаборатории. Звуки битвы становятся более отчётливыми. Слышно даже, как бегают взад-вперёд смотрители и персонал лаборатории.
- Передайте экзорцистам! Пусть немедленно спускаются в лабораторию! – громкий голос инспектора Леверье отчетливо разносится по всему этажу.
- Уже передано! – так же громко вторит ему голос одного из смотрителей. – Они в пути!
Тикки хмыкает и несёт меня в противоположном направлении, ловко прячась от пробегающих мимо людей.
Мне почему-то казалось раньше, что войти в Орден или выйти из него незамеченным – это попросту невозможно. Но созданная паника даёт нам отличный шанс постепенно преодолевать коридор за коридором.
Повернув голову, я наконец-то замечаю Тимканпи, взволнованно машущего крыльями, и показывающего Тикки дорогу.
Ещё несколько поворотов и громких ударов отчаянно бьющегося в груди сердца, и мы на улице. Жмурюсь от ослепляющего света, слишком яркого для меня.
- Дурак, это закат. Уже почти ночь, - хмыкает Тикки и негромко свистит.
К выходу подъезжает карета, извозчик спрыгивает вниз, открывая дверь для своего господина. Мой глаз тут же реагирует на него – акума. Без сомнений.
Надо будет обязательно истерично расхохотаться, как только вернутся силы. Подумать только, мне помогают сбежать из Ордена, места, бывшего моим домом, Ной и парочка акум. Я бы сказал, что мир перевернулся, если бы он не разрушился для меня ещё после третьей пытки в том зловещем подвале медицинской лаборатории.
Садимся в карету, Тикки устраивает меня у себя на коленях, крепко прижимая к себе.
- Потерпи немного, заедем в мою квартиру. Прямо сейчас вывезти тебя из города я не могу - ты умрёшь по дороге с такими ранами.
Пытаюсь кивнуть, но получается только хлопанье ресницами. Глаза снова закрываются, они до сих пор жутко болят, в голове стоит непонятный гул, всё тело дрожит.
Тикки прикасается губами к моему лбу, и я чувствую влажный прохладный след, остающийся от них.
- Сколько уже дней у тебя температура? Ты весь горишь.
Пытаюсь что-то ответить, но получаются лишь сдавленные хрипы. Тикки прикасается пальцем к моим губам, делая знак, чтобы я молчал. Чувствую, как начинает безумно кружиться голова, как перед глубоким обмороком.
Тикки прижимается к моему горячему лбу щекой и обнимает меня, словно ребёнка. Укаченный в его руках, я, наконец, успокаиваюсь, головокружение отходит, и я просто проваливаюсь в сон.
***
Что-то мокрое капает мне на грудь. Прохлада. Как будто купаюсь в море, не чувствую собственного тела. И снова капает, потом растекается по всему телу, оставляя после себя блаженную прохладу. Пытаюсь открыть глаза, но левый глаз не хочет слушаться, правый открылся лишь наполовину.
Приоткрытым глазом наблюдаю, как Тикки обтирает меня мокрым полотенцем, бережно смывая кровь и параллельно обрабатывая раны. Я чувствую его пальцы везде: на руках, ногах, груди, даже там, где им не положено быть. Лежу полностью обнажённый перед взрослым мужчиной, но почему-то нет чувства стыда, только благодарность и бесконечное доверие всем его действиям. Ощущаю себя маленьким ребёнком.
Закончив обтирания, Тикки укутывает меня в пуховое одеяло, подоткнув концы со всех сторон.
- Спи, - говорит он и ложится рядом, обнимая меня за талию.
За окном уже глубокая ночь.
***
Где я? Не чувствую собственного тела, как будто парю в пустоте. Голова готова взорваться, в горле пересохло, пытаюсь позвать на помощь:
- Тикки...
Приоткрываю глаз, и вижу его перед собой, очень близко. Он что-то шепчет на незнакомом мне языке, будто читает магическое заклинание, надрезает своё запястье, и капли крови падают на мой лоб, стекая по лицу.
- Воды... - пытаюсь прошептать я, но голова словно взрывается от какой-то тёмной всё возрастающей энергии внутри меня.
Не могу понять, что происходит сейчас. Тикки такой серьёзный, не похож на себя. Не обращает на мои попытки двигаться ни малейшего внимания, прижимает мою руку к кровати и прикасается к моему лбу, размазывая собственную кровь, вычерчивая крест, проделывает то же самое с запястьями и стопами. Чувствую, как из закрытого глаза течёт что-то липкое и тягучее, невероятная боль наполняет моё тело.
Я резко вскакиваю, сам не понимая, откуда взялось во мне столько сил, но Тикки твёрдо перехватывает меня и прижимает к постели своим телом. Меня трясёт, в голове сменяются друг за другом чёрно-белые картинки, вены наполняются сильной энергией, они горят, вздуваются во мне, как гелиевые шары.
Слышу животный пронзительный вопль. И только потом понимаю, что кричу я сам.
Всё моё тело словно деформируется, его растаскивают по кусочкам и собирают вновь, клетка за клеткой, ткань за тканью, кожа к коже.
Кричу что есть мочи, глаза застилает мутная тёмно-бордовая пелена. Не понимаю, как раскрываю оба глаза и ногтями впиваюсь в мягкую кожу, царапая, сдирая с мясом. Тикки молчит, только сильнее вжимая меня в кровать, почти раздавливая.
Скопом наваливаются новые воспоминания, всё моё существо наполняется животной энергией, ярость закипает в душе, хочется рвать и метать. Моё тело горит, кожа покрывается кровью, огромными потоками вытекающей из меня.
Начинаю биться в конвульсиях. Тикки испуганно заглядывает в моё лицо и садится сверху, ногами блокируя сразу и руки, и ноги, берёт моё лицо в ладони и держит в прямом положении.
Голова будто разделяется на несколько частей, отдаваясь острой болью в мозжечке.
- Надо было тебя привязать, - прорывается в мою голову раздражённый голос Тикки.
Он удерживает меня всеми силами, не давая возможности двинуться с места и причинить себе вред.
Я вижу его сосредоточенное лицо, серьёзные глаза и нервно сжатые губы.
А потом пустота, уже ставшая столь привычной для меня бездна боли и отчаяния. Но в этот раз она немного другая. Она наполнена тьмой, и я ощущаю её как часть своей души, успокаиваясь в её тишине.
***
Первое, что я слышу, когда прихожу в себя - звук гремящей посуды и негромкая ругань Ноя. Потом мужчина появляется в комнате в смешном белом передничке, небрежно вытирая об него свои измазанные в чём-то красном руки. Кровь?
- Ты проснулся, - улыбается он и подходит ко мне, присаживаясь на край кровати. - Я уж думал, ты впал в вечную кому. Ты проспал семь дней.
- Семь дней? - поражённо повторяю я и тут же осознаю, что слова мне даются легко. Нет уже той тянущей боли в груди и комка в горле, мешающих говорить.
Наверное, в этот момент моё лицо приобретает крайне комичный вид от удивления, и Тикки хихикает, убирая длинную прядь волос с моего лица.
- Ты привыкнешь, - зачем-то говорит он невпопад. - У меня просто не было выбора. Ты бы умер той ночью.
Я непонимающе смотрю на него, а он лишь улыбается и встаёт, всё ещё внимательно разглядывая моё лицо.
- Так-с, во что бы тебя одеть? Может, будут личные пожелания?
- Футболку, - отвечаю я и снова удивляюсь собственному голосу. Он как будто изменился, стал каким-то хриплым, или это, может, потому, что я долго молчал? - И брюки.
- Всё, что прикажете, юный господин, - Тикки отвешивает театральный поклон и открывает шкаф в поисках одежды. - К сожалению, ваш запрос будет удовлетворён лишь наполовину, ибо брюк на детский размер у меня нет.
Я возмущённо порываюсь вскочить с постели, но, откинув одеяло, обнаруживаю, что полностью обнажён. Несколько раз моргнув, чтобы прийти в себя, я зарываюсь в одеяло опять.
Тикки насмешливо хмыкает и бросает возле меня шорты и футболку.
- Примерь. Должно подойти.
Он ещё некоторое время стоит рядом с кроватью, как будто желая что-то сказать, но не решаясь. Потом тяжело вздыхает и вновь уходит на кухню.
- Тикки?
Он поворачивается уже в дверном проёме, услышав мой тихий голос, и вопросительно смотрит на меня.
- Это кровь? - киваю на его фартук.
- Варенье, - улыбается он и слизывает несколько капель со своего локтя. - На обед будут сладкие пирожки.
Я осознаю, что просто зверски хочу есть, и резко вскакиваю с кровати. Тикки пару мгновений разглядывает меня, потом безразлично уходит. Наспех одеваюсь и следую за ним в направлении кухни.
В нос сразу же бросается запах готовящейся еды и свежей выпечки. Блаженно повожу носом, вдыхая давно забытый аромат.
Тикки берёт тарелку, накладывает в неё мясное рагу, потом оценивающим взглядом смотрит на меня, уже потирающего руки в предвкушении, и ставит передо мной на стол всю кастрюлю. Набрасываюсь на еду, как будто не ел уже сотню лет.
Ной смотрит на меня каким-то печальным взглядом, в котором можно прочесть облегчение и понимание. Потом снова вздыхает и отворачивается к раковине мыть посуду.
Стремительно опустошаю кастрюлю, не утруждая себя разжовыванием. Это рагу самая вкусная пища, что я ел когда-либо в своей жизни! Опустошив уже полкастрюли, разглядываю эмалированные стенки, на которых нарисованы жёлтые цветы. Не сразу замечаю, что блестящая поверхность отражает моё лицо. Внимательно вглядываюсь. И вижу там не себя.
Я
не
верю!!!
Резко вскакиваю, опрокидывая стул и заставляя стол опасно накрениться.
Кастрюля с грохотом падает на пол, остатки рагу разлетаются во все стороны.
Тикки испуганно оглядывается, хватая полотенце и спешно вытирая руки. Я выбегаю из кухни, истерично раскрываю все шкафчики, вываливая содержимое на пол, в поисках зеркала. Меня снова начинает трясти. Наверное, это всё-таки от нервов.
Тикки наконец-то понимает, в чём дело, и вытаскивает с верхней полки маленькое круглое зеркальце, протягивает мне. Выхватываю его из рук, как собаки отбирают друг у друга последний кусок хлеба.
Всматриваюсь в своё лицо.
Лоб всё ещё в крови, но я отчётливо вижу проступившие на нём стигматы, цвет кожи стал светло-серым, не таким, как у Тикки, но всё же и не таким, какой был у меня раньше. Метка на левой щеке стала полностью чёрной, волосы стали длиннее. А глаза... В них появилось что-то дьявольское, пугающее даже меня самого.
Дрожащей рукой кладу зеркало на кровать, присаживаюсь на самый край. Тикки неуверенно чешет голову, снимает фартук и вешает его на ручку двери. Садится рядом.
- Я же говорил, у меня не было выбора, - тихо произносит он, глядя в сторону. - Без этой силы ты бы не дожил до утра. А кожа скоро осветлится, я не знаю, почему она держится у тебя так долго.
Ничего не отвечаю, просто ложусь на кровать и зарываюсь в одеяло с головой.
Почему я просто не умер?
***
- Слушай, ты уже третий день просто лежишь. Тебе самому не надоело заниматься самобичеванием?
- Не терпится отвести меня к Графу? - бубню из-под одеяла, но Тикки всё равно слышит.
- Пф, да кому ты там нужен! - хмыкает он и откидывается на локтях, кладя голову мне на бёдра. - Да и вообще, я бы на твоём месте не рискнул. Живи, как хочешь.
Что-то не верится. Молчу. Но Тикки не сдаётся.
- Слушай, я к тебе в сиделки не нанимался и иждивенца не заказывал. Ты только и делаешь, что спишь и ешь. Чем оплачивать то будешь?
Высовываю нос из-под одеяла, хмуро взираю на него. Он ехидно улыбается и продолжает болтать ногами.
- Завтра.
- Что завтра? - ещё больше хмурюсь я.
- Уезжаем из города, - улыбается Тикки и переворачивается на живот, обхватывая мои ноги в полуобъятии. - Ты ведь уже восстановился. Здесь тебе оставаться опасно, если не хочешь нарваться на своих дружков-экзорцистов.
Он прав. В таком виде я вообще никого не хочу видеть. Тем более их.
И кто я теперь? Экзорцист-предатель? Ной? На чьей я стороне? Тех, кто месяцами пытал меня или тех, с кем я боролся? Я не хочу думать об этом сейчас.
Ещё и эта новая сила. Я ощущаю её внутри себя огромным скопившимся комком энергии, требующим выход, и мне страшно, что может произойти, выпусти я её на волю. Сдерживаю её из последних сил, пытаясь просто не обращать внимания, заткнув в самый дальний уголок своей души, изредка перед глазами проносятся картинки чужих воспоминания, они пугают меня.
Тикки часто смотрит на меня внимательным, изучающим взглядом, он понимает мои сомнения лучше, чем кто-либо другой. Он тоже через это прошёл.
Из угла доносятся какие-то шипящие звуки, и из-за тумбочки вылетает Тимканпи. Он вообще пытается не попадаться мне на глаза, тоже меня боится, наверное.
- Глупый ученик!
Я вздрагиваю от знакомого голоса и резко сажусь на кровати.
- Учитель? - неуверенно переспрашиваю я, с сомнением поглядывая на Тимканпи.
- А кто же ещё?! - дальше какие-то неразборчивые ругательства, сильные помехи мешают слышать ясно. - Сколько можно дрыхнуть? Я уж думал, ты там копыта откинул! Этот серый хорошо с тобой обращается?
- Эээ… Тикки что ли? - смотрю на улыбающегося Ноя. Он явно наслаждается моим удивлением. - Да, всё хорошо.
- Эй ты, старый извращенец! - генерал Кросс громко орёт, я вздрагиваю. - Не смей трогать моего лучшего ученика! Он ещё несовершеннолетний, найди себе лучше бабу!
Тикки заливисто смеётся.
- И нечего ржать! Я тебя предупредил.
- Понял я, понял, - сквозь смех отвечает Ной, и связь прерывается. - Тоже мне курица-наседка.
Я с минуты две сижу, не шевелясь, переваривая поступившую информацию. Тикки Мик и генерал Кросс заодно. Значит, учитель тоже предатель? Или я слишком однобоко воспринимаю этот мир?
- Иди развейся, - говорит Тикки и кидает мне в руки чёрный плащ. - Сейчас темно. Никто не увидит.
Не успеваю задуматься над его словами, как меня вытаскивают из кровати, небрежно одевают и спешно выпроваживают из дома.
Стою под уличным фонарём, непонимающе вглядываясь в закрытую дверь. Я даже не знаю, куда идти. Перехожу дорогу и сажусь на ближайшую лавочку. Людей действительно нет.
Мысли, словно муравьи, копошатся в моей голове, не останавливаясь ни на одной более-менее внятной. Нужно что-то решать, как жить дальше с этой пожизненной меткой Ноя, но я просто устал, у меня нет ни сил, ни желания бороться дальше. Бороться с самим с собой и окружающим миром. Я просто хочу тишины.
- Помогите!!!
Слышу пронзительный крик о помощи, не раздумывая, бегу на голос. Вопли становятся всё громче, и я несусь со всех сил, не чувствуя ног. Добегаю до тёмного переулка и вижу маленькую девочку, трясущуюся от страха, зажатую в угол мусорных баков. В метре от неё стоит акума и злобно скалится, потом делает резкое движение, раскрывает пасть, и я чувствую, что физически не успеваю спасти ребёнка.
- НЕТ! Стой! - что было сил кричу я, пытаясь по дороге трансформировать руку в меч. Не получается, сколько ни пытаюсь.
Девочка визжит. Акума замирает в сантиметре от её лица и поворачивается ко мне. Что, нашла себе противника посильнее, да?
Но, чувствую, что-то не так. Она просто стоит, не двигаясь, и смотрит на меня, будто ждёт указаний.
Медленно подхожу к ней и уже ощущаю отчаянные мольбы о помощи её души. Заворожено прикасаюсь к её лбу рукой с Чистой Силой, не веря, что всё действительно происходит на самом деле. Акума стонет и ластится к моей руке.
- Да прибудет избавление твоей душе, - тихо шепчу я и пускаю поток энергии по руке.
Акума благодарно кивает и испаряется.
Заколдовано смотрю на свою руку, не веря своим глазам, подхожу к девочке. Она снова громко кричит и убегает со всех ног.
Так вот ты какая, ноевская сила.
Я рождён сиротой, проклят акумой, да ещё с душой самого дорогого мне человека. Я с детства не похож на других, со страшной рукой и паразитирующей Чистой Силой. Теперь ещё и Ной.
Наверное, я действительно неудачник.
Но раз во мне уживаются такие разные и непримиримые свойства, то я, вероятно, не просто особенный. Я избранный. Только вот богом или дьяволом?
Я могу управлять акумами и сотнями приносить их душам успокоение, могу видеть их своим проклятым глазом и чувствовать их боль, как свою. Я страдал сам, как никто иной, видел все муки ада и испытал их на себе. Теперь я обязан что-нибудь сделать для этого мира, для невинно загубленных душ и убитых людей.
Ведь я могу всё.
И я не позволю больше кому-либо управлять своей жизнью, я пойду своей собственной дорогой, останавливая бесчинства и даруя успокоение, не буду судить о людях только по тому, на какой стороне они воюют. Одиночка, живущий для людей, но презираемый ими. Но добродетели не нужна благодарность.
Я просто буду пытаться сохранить этот мир живым и не дать ему исчезнуть.
Вот я и нашёл его, Мана - свой собственный путь.
Молодой человек улыбается и завязывает волосы в хвост чёрной лентой, найденной в кармане плаща, с ясными мыслями возвращаясь в дом. Завтра он уедет из этого города навсегда и пойдёт своей дорогой.
***
- Дяденька, вы мне двадцать обещали, а тут всего восемнадцать! - хмурит девочка брови, протягивая ладошку с золотыми монетками.
- Шантажистка, - морщит лицо Тикки, всё же кладя на ладошку недостающие монетки. - А орать можно было и потише.
Девочка театрально вздыхает и закатывает глаза.
- Как заказывали, так и орала! А ваше чудовище могло и не плевать на меня своими слюнями.
- Иди уже! - отмахивается от неё мужчина.
Девочка показывает язык и убегает, звеня монетками в кармане. Завтра она купит на них много конфет.
Тикки устало вздыхает и проходит сквозь стену, надевая на ходу фартук.
Кросс теперь должен ему явно больше, чем ящик сакэ.


 

Рубрики:  Мои любимые фанфики

Метки:  
Комментарии (0)

Привидение

Дневник

Суббота, 17 Октября 2009 г. 19:29 + в цитатник

Название: Привидение
Автор: AWN (Hellgist)
Фендом: D.Gray-Man
Персонажи: Лави
Рейтинг: G
Права: Hoshino-sensei, но фантазия принадлежит автору
Размещение: с разрешения автора
Предупреждение: ООС, не удивляйтесь, что Канда имеет военный чин: в следующих фиках автор предоставит свою версию

Платформа бесшумно скользила вверх, поднимая книжника до кабинетов смотрителя. Кажется, у Комуи появилась какая-то новая информация по Невинности. Историки обязаны ее изучить и помочь разобраться экзорцистам. Проезжая мимо девятого уровня, Лави заметил у двери одной из комнат черно-белого кота. Всем известно, что в ЦУ ТО запрещено держать домашних животных. Лави моргнул, а когда снова посмотрел на коридор, кота уже не было. Видимо, сегодня он немного перетрудился, вот и мерещится всякое.
Смотритель отдал все данные, оба историка дали согласие на изучение информации и снова вернулись на платформу, чтобы заняться делом в более спокойном и тихом месте. Такими признаками обладала библиотека, где расположились Лави и старик Книгочей. Погрузившись в чтение и конспектирование на четыре с лишним часа, Лави оторвался от работы на несколько минут, чтобы дать передохнуть глазу. Прямо напротив книжника сидел тот самый кот, с интересом разглядывая хвост Историка голубыми умными глазищами.
- Ты делом занимаешься или как? – строго спросил Книгочей.
- Там кот, - Лави показал на животное, спокойно следящее за всеми их действиями. Однако когда старик обернулся, никакого кота там не было. Историк укоризненно посмотрел на своего ученика и вернулся к работе.
- Но… но… но там был кот! – воскликнул Лави, лично отправившись на место исчезновения. Никаких следов пребывания этого кошачьего призрака.
- Иди-ка, отдохни, дурень… - прошамкал старик сухими губами. – Выспишься – и перестанет всякое мерещиться.
Следуя совету, Лави отправился в свою комнату, где благополучно проспал несколько часов. После сна проснулся дикий аппетит, поэтому юноша решил перед началом работы наведаться в столовую и поужинать. Мысли на сытый желудок всегда приходят охотнее. Шагая по коридорам и переходам, книжник внимательно озирался по сторонам, дабы снова не увидеть этого странного кота, которого не существует. К счастью, видение не показывалось, поэтому Лави благополучно достиг столовой, где подсел за один столик с Ленали и втянулся в оживленную беседу, вообще забыв об инциденте.
После ужина Лави в компании Крори и Ленали возвращался в библиотеку, не прекращая увлеченно рассказывать о прошлом своем походе с Историком по равнинам русской степи. И вот на самом интересном месте книжника угораздило глянуть налево. У колонны с безмятежным видом сидел черно-белый кот, глядя на компанию необычно умными глазами.
- Ленали, - тихо позвал книжник, стараясь не сводить глаза с животного, - посмотри налево.
- А? Чего? – отвлеклась от спора с вампиром девушка.
- Ну, посмотри, посмотри, - настаивал парень, стараясь не делать резких движений. Усмехнувшись его бледному виду, Ленали повернулась налево. В этот момент Лави моргнул, а когда возвратил зрение – колонна была пуста.
- И что? – скептически спросила Ли-младшая.
- Там только что был кот, - ошарашено проговорил книжник.
- Ты себя хорошо чувствуешь? – девушка заботливо пощупала его лоб. – Здесь не может быть котов. Животных держать запрещено. У нас только кролики и крысы в лабораториях.
- И правда, - согласился Крори, - откуда здесь взяться коту? Лави, может, тебе отдохнуть?
- Да видел я этого кота! – воскликнул книжник. – Вот такой, черный, с белыми пятнами и большими ушами! Юу! – Лави подлетел к мечнику, преградив дорогу. Канда одарил его медленно свирепеющим взглядом.
- Ты здесь кота не видел? – воззвал к помощи юный историк.
- Я вижу только кролика, - мечник прищурился, - который станет мертвым, если не уйдет с дороги.
- Но здесь кот! – Лави повис на плече капитана, - я клянусь!
- Che, - Канда стряхнул преграду со своего плеча и спокойно продолжил путь. Лави стек по стенке, рассевшись на полу и затравлено озираясь.
- Может, сходишь к брату? Он тебе успокоительное пропишет… - участливо посоветовала Ленали.
- Я не сумасшедший.
- Ну тогда пошли в библиотеку, - сменил тему Крори, помогая книжнику подняться.

Под конец дня Лави был на грани нервного срыва. В библиотеке он снова наткнулся на это дьявольское создание и вновь оно таинственным образом испарилось еще до того, как парень заорал на все помещение, что этот чертов кот снова здесь. Сначала его выкрики приняли за шутку, но потом, решив, что шутка несколько затянулась, посоветовали угомониться. Старик даже наградил его щедрой порцией подзатыльников.
Когда Лави, с трудом уже отличающий реальность от галлюцинаций, встал под теплый душ, это немного помогло. Во всяком случае, уже не так трясло. Но стоило книжнику начать оглядываться по сторонам – напротив него снова сидел черно-белый кот и нагло рассматривал. Едва успев схватить полотенце, книжник с диким ором выскочил из ванной в чем мать родила, оставляя после себя дорожку мокрых следов, и рванул по коридору. Правда, такой отчаянный забег нагишом длился недолго – Лави на всех порах врезался в мимо проходящего Канду. Отлетел в сторону и, поскользнувшись на луже воды, которую сам же оставил, грохнулся на пол. Столкновение спиной с жестким и холодным покрытием немного привело в чувства и в следующее мгновение книжник удирал уже от Канды, вознамерившегося дословно: «обкорнать род Историков на одного рыжего гада и извращенца».
Уже поздно ночью, спрятавшись от Комуи, тоже видевшем книжника только в полотенце, да еще и пробегающим мимо комнаты Ленали (не трудно догадаться, что подумал смотритель), Лави, наконец, покинул свое укрытие под лестницей никем не патрулируемого пожарного выхода и, вспомнив, что одежда все еще в мужской душевой, отправился на место. Благо, в этот раз никаких котов и прочих глюков книжник не встретил. Зато заметил отсутствие среди всего облачения любимой банданы. Вспомнив, что она была на голове еще во время столкновения с капитаном, Лави решил, что мечник забрал себе боевой трофей и сейчас, наверное, вешает его на самое видное место, оставив запас для головы книжника. Именно благодаря этим мыслям, Лави шумно сглотнул, стуча в дверь своей смерти. Смерть не замедлила появиться, сверля его убийственным взглядом, просто и понятно объясняющим, что привычка ходить в гости после полуночи вредная и пахнет членовредительством. Но сейчас Лави не обратил внимания на опасный блеск в глазах мечника, оторопело уставившись на кота. Зверюга, довольно жмурясь и шевеля роскошными усищами, сидела на плече Канды и всем своим видом доказывала, что книжнику сейчас не поздоровится, а она на это с удовольствием посмотрит.
- Юу… - Лави отступил на шаг, боясь уже не мечника, а галлюцинации на его плече, - ты только не думай, что я сумасшедший….
- Я не думаю. Я знаю, - фыркнул капитан.
- … но у тебя на плече… кот, - Лави моргнул, надеясь, что видение испарится. Но кот остался на месте. Канда тоже моргнул, вероятно, решая, что делать со съехавшим с катушек кроликом.
- И что? – спокойно спросил он.
- Ик! То есть… кот существует? – Лави отошел еще на шаг. – Ик!
- Чего ты здесь забыл?
- Я… ик!.... я за банданой… ик!
- А с какой стати твоим шмоткам быть у меня? – Канда подозрительно прищурился. Сейчас с котом они были полностью единодушны, со скрытым удовольствием и кровожадностью сверля взглядами ошалевшего книжника.
- Нет, значит? Ик! Ну… Ик! … Я пошел, ик! Я пойду? Ик! – парень попятился назад, споткнулся, шарахнулся на пол, поднялся и пошел на ватных ногах к смотрителю за успокоительным. Но, пройдя несколько шагов, Лави вдруг остановился, задавшись всего одним вопросом. Развернувшись, книжник вернулся к месту старта и вопросительно уставился на Канду, который все еще стоял на пороге собственной комнаты.
- Что? – угрожающе спросил тот.
- Юу…- Лави бесстрашно приблизился, - … а что это за кот?
- Это мой кот. – Ответ ударил по голове не хуже сапога старика – Панды.
- Что-то еще? – осведомился Канда с хищным оскалом.
- А… - дверь перед носом историка захлопнулась. Последнее, что Лави успел заметить – ехидно сверкнувшие глаза этой странной зверюги, сидящей на плече не менее странного человека. 
 

Рубрики:  Мои любимые фанфики

Метки:  
Комментарии (0)

Бездна

Дневник

Суббота, 17 Октября 2009 г. 19:27 + в цитатник

Название:Бездна
Автор:An (жаль не мой)
Переводчик:Linda
Фандом: D.Gray-man
Пейринг:Линали/Канда,Линали/Лави
Рейтинг:PG-13
Жанр:драма
Статус:закончен.
От переводчика:Единственный фанфикшен,который заставляет сердце останавливаться,а потом быстро колотиться.
Камнем лег на сердце
В небо долгий путь.
Небом не согреться...
Небо не вдохнуть.
Я еще бессмертен,
Если я живой.
Лишь устал безмерно
Слышать чью-то боль.


[Последняя стадия]

Еще не много, ближе. Становится жарко, на лбу выступают слизкие и скользкие капли пота. Руки становятся мокрыми, и я едва удерживаю старую книгу. Еще чуть и она полетит вниз. Ты услышишь и повернешь в другую сторону. Наконец-то... Ты почти подошла к тому месту, где стою я. Взмах книгой... удар ею по голове. Падающее тело. Ловлю...легкая,как перышко. Нет, сегодня ты не дойдешь до его комнаты, а будешь со мной. Я слышу каждый день, как твое сердце любит его... вижу, как твои руки преграждают ему путь, что бы отметелить кого-нибудь по глупой причине. Только ко мне... ты относишься не так. Не могу заставить чувствовать тебя ко мне, то же самое, что чувствую я, когда вижу тебя, Линали. Размышлять на тему любви можно вечно, но, увы, ты не составишь мне компанию.
Остается лишь день ото дня сидеть в своей комнате, читать старую книгу, курить и запивать свою горечь чем-нибудь высокоградусным. Так мы и катимся, по наклонной вниз.
Пришли. Твое тело падает на мою кровать, а я же сажусь напротив. Лишь в такие минуты, когда я могу смотреть на тебя и любоваться, как ты спишь....я счастлив. По-настоящему хочу жить дальше.
-Лави-раздался тихий и нежный голос.
-Проснулась, наконец-то.
-Что я делаю у тебя в кровати...Лави.
Не могу больше сдерживаться. Руки сами по себе начинали бегать по твоему телу и, обнимая, прижимали к себе.
-Помолчи, пожайлуста только помолчи.
И ты слушалась меня. Спокойно лежала и только умоляюще смотрела в глаза, как-будто что-то пыталась в них прочитать. Внутри-лишь пустота. Я падаю....глубоко....падаю туда, где нет никого. Не чувствую свою паршивую сущность, я больше ничего не чувствую. Даже тебя под своим телом.
По бледной нежной щеке прокатилась слеза. Пальцем я подхватил эту прозрачную жидкость и попробовал на вкус. Это не твои слезы....неужели я? Не может быть так, что бы из моих глаз падали эти капли. Одним движением руки ты убрала с моих щек и глаз эту соленую воду. Больше не могу. Вся моя сущность схвачена в плен. Остается лишь прекращать это безобразие. Помочь встать тебе с кровати....извиниться и уйти...причинив столько не приятных ощущений. Столько колющей в душу боли. Больше не могу. Почему всё так, как это надо кому-нибудь другому, а не мне? Почему из моих глаз текут эти никчемные слезы? Я падаю... на дно бездны. Пытаются скрыть самого себя за миленькой маской книжника. Нельзя, что бы так продолжалось.
Вновь ты... нежный и мягкий голос желает мне спокойной ночи и прекрасных снов. Как же ты не понимаешь... все, что мне сейчас нужно, это твое присутствие.
Как ребенок....я просто ребенок, который всё время шел прямо....оступился и упал....глубоко вниз.



[Ревность]

Я опять ухожу. Прощаться с тобой, нет никакого резона. Ты снова припадешь к моей груди. Будешь теребить мои волосы....и целовать губы. Я хочу продлить эти моменты. Не хочу никуда уходить... и оставлять тебя на этого рыжего беса. Я всё прекрасно вижу. Как он улыбается, когда я подхожу к двери и прощаюсь с тобой. Он так и жаждет моего ухода....навсегда. Но на зло - я вернусь. Что бы поцеловать тебя, и он это видел. Лави вновь поспешно выйдет из комнаты. И я услышу его боль. Буду радоваться, что его сердце истекает кровью. Но ты....пойдешь за ним. Он ответит, что всё хорошо, просто ему дурно. И лишь я знаю, что он врет. За несколько лет он стал просто виртуозом....игры на моих нервах. Эта рыжая бестия каждый день не может спокойно пройти мимо меня. Лишь иногда, когда ты рядом. На что это глупое соперничество, если он сам прекрасно видит, что у него нет шансов быть с тобой рядом. Ха....меня стала забавлять эта легкая игра. Теперь мое время сыграть реквием на твоих нервишках, которые с каждым днем становятся все слабее. Еще немного и тебе придет крах, книжник. Но... без него, будет все иначе. Исчезнет это сладостное чувство, когда я буду слышать его сердце, которое истекает кровью.
Он не дорог мне....ведь ты, Линали - всё для меня. Но и Лави... что-то значит в жизни. Некий не особо нужный элемент, но и без которого все будет по-другому...
Синдром? Болезнь? Или просто падение глубоко в бездну.
Ты....я слышу, как твои ноги наступают на каменный пол...ты приближаешься ко мне. Вновь, мне выпадает честь немного погладить тебя по голове. Ощутить на своей щеке быстрое и отчетливое дыхание... чувствовать, как губы нежно прикасаются к моим и так по-детски целуют их, на прощание.
-Возвращайся поскорее - говоришь ты.
Мне лишь остается положительно кивнуть головой в ответ... и легко улыбнуться.
-Прощай, Юу.- раздается насмешливый голос Лави за спиной. Его я узнаю везде....даже его дыхание, оно какое-то другое. Неровное, когда рядом Линали. Ударить....так хочу ударить, лишь бы этот подонок замолк.
-До свидания....Книжник.- Лишь остается ответить мне. Я раню его! Пусть, возможно и в последний раз, но раню! Поэтому....и целую ее губы....так страстно и требовательно. Вновь боль...вновь запах крови витает в воздухе. Но его ощущаю лишь я и Лави....
...Истекай...в последний раз....я....у.с.т.а.л....слышать его.



[Играющая в куклы]

...Иногда я полностью отдаюсь своим воспоминаниям. Наношу равномерные шрамы, что бы зря не страдала душа.
-Линали. Тебе нужно учиться играть с этими куклами.
-Брат, если я буду играть в куклы... мальчишки меня засмеют.
-Если ты научишься играть этими куклами, то смеяться будешь ты...
Прошлое любит заскакивать ко мне на чашечку чая, что бы вместе по настольгировать... Но иногда, я хочу выгнуть его куда подальше. По причине того, что все же научилась играть с этими куклами... но мне не легче. Влюбившись в одну из этих хрупких фарфоровых созданий - в тебя. Почему, когда я вижу твое лицо, у меня замирает сердце? Ведь раньше... я заставляла делать так твое сердце. Мы всего лишь играем, друг с другом. Сражаемся за лидерство в нашей любви. Физически - ты намного сильнее... но слово....Сердце, словно мишень. Словом ты попади.
Я бегу... за новой куклой. Но не нахожу ее. Лишь ты, немного потрепанный... в старой одежде и с прекрасной улыбкой встретишь своего кукольника. Твоя очередь играть....бить... заставлять страдать. Но не будет такого. Ты не заставишь чувствовать ревность... боль....мучение. Лишь только я буду знать. Я падаю. Глубоко в бездну. В обнимку с тобой, любимая кукла. Брат был не прав....я научилась играть. Никто не засмеял и я не смеюсь кукле в лицо.
Кукла....расстегни для меня свою рубашку... поцелуй мое лицо... дай прикоснуться к твоим шелковым прядям волос... дай подержать твою руку... если уж умирать морально, то не одной. А вместе...

[Бездна]

Никто из них не говорил. Все молчали. Им нечего было сказать друг другу, увы. Битва за места в сердцах закончена. Ничья....Все пали.
Канда - глубоко....в обнимку со своим пороком.
Лави - сходил с ума постепенно... пока последняя стадия окончательно не дала ему пинка и не приказала ему лететь вниз.
Линали....а что Линали? Она и есть кукла....не живая...для других.
О, как сильно мы преданы любви... но больше, отданы своим порокам, которые не хотят отпускать из цепких лап и когтей.
Для каждого финал свой....для каждого, пьеса закончится так, как он захочет.
Но никто....не вытащит их....из бездны.....
 

Рубрики:  Мои любимые фанфики

Метки:  
Комментарии (1)

Мой фанфик по D.Gray-man

Дневник

Пятница, 11 Сентября 2009 г. 12:52 + в цитатник
Название: Черная Бестия
Дисклеймер: Все герои - Хошино-сэнсэй, но на счет одного могу поспорить
Рейтинг: RG
Персонажи: Всех по немногу
Жанр: OOC и AU
Статус: В процессе
От автора: Добавлен новый герой, точнее героиня и весь сюжет закручен в основном вокруг нее. Это мой первый фик, так что пожалуйста не судите слишком строго

Глава 2. «В бою решает мастерство и характер». «Меня зовут Хатоко Михара. Запомни»

Мальчик выбрался из кустов и, увидев стеклянную пыль, вылетающую из руки Канды, и выражение лица девушки, понял, что сейчас произойдет. Хатоко подняла катану и что-то над ней прошептала. По мечу поползли яркие белые языки пламени, которые сразу сменились на угольно-черные, потом опять на белые, черные, белые…

-Меч тьмы и света! Невероятно! Так это действительно она! – Комуи нервно вскочил и понесся к выходу, - Надо быстрее открыть ворота, пока она не убила Канду.
Все недоуменно смотрели ему вслед.
-Убить Канду? Нииса, ты сегодня выспался? Да она в таком состоянии его даже ранить не сможет!

Девушка подмигнула мальчику правым глазом, и тот зажмурился. Канда уловил это движение и понял, что это какой-то условный сигнал. Это ему не понравилось, и он даже на мгновение пожалел, что растер звездочку в порошок.
Хатоко нажала на висок, и у нее появились черные очки.
-О меч холодной и темной пустоты! Освободись от небесных оков, стань един с моей силой. Дай нам вместе пройти дорогой разрушений. Сила, которая разбивает даже души богов. Меч тьмы и света!
Тут произошло невероятное. Все пространство заполонил, режущий глаза, яркий свет. Канда не мог понять, в чем дело: «Неужели это и есть ее Чистая Сила?». Его размышления прервало черное пятно, которое мелькнуло где-то совсем рядом.
Мечник ощутил острую боль и почувствовал привкус крови во рту. Свет рассеялся. Никто не мог поверить своим глазам. Девушка вонзила меч в грудь Канды практически по рукоятку. Она склонилась над ним:
-Меня зовут Хатоко Михара. Запомни. – Она прошептала это так тихо, чтобы слышать мог только Канда. – Пол и возраст противника не имеют значения в бою. Здесь решает мастерство и характер. Поэтому ты и проиграл.
Канда посмотрел ей в глаза, и от ее холодного и пронзительного взгляда его аж передернуло. Хатоко вытащила катану и, вытерев ее об траву, отправила обратно в ножны.
-Никогда не недооценивай противника, – холодно сказала она.
Девушка щелкнула пальцами и тысяча стеклянных пылинок собралась в маленькую стеклянную звездочку, которая замкнулась у нее на шее.
-Проходите, сейчас вас впустят, - раздался голос Комуи.
Хатоко взяла за руку мальчика и направилась к воротам. Канда понял, что проиграл, но все-таки отправил ей в след десяток адских жуков, но девушка это предвидела и только щелкнула пальцами. Жуки разбились, столкнувшись с каким-то препятствием. Это оказалась стеклянная стена. Она, в свою очередь, тоже разлетелась вдребезги. Несколько осколков попали в куст, который находился недалеко от места боя. Он покрылся пентаграммами и взорвался.
«Хатоко Михара. Имеет взаимосвязь с Чистой Силой и оружие против Акумы? Кто же она на самом деле? Экзорцист?» - это было последней мыслью Канды, перед тем как он потерял сознание. Тем не менее, этот вопрос мучил его еще не один день. И все-таки в этой девушке его что-то зацепило.
Ворота открылись. Хатоко, держа мальчика за руку, вошла в здание. Их уже встречал Комуи.
-Хатоко, извини, что сразу не открыли, сама понимаешь, поверить нужно было, - извиняющимся тоном произнес он.
-Так это вы господин Комуи? – изумленно воскликнула девушка, - Я уже где-то видела вас. – Она задумалась, - Точно! Вы были однажды на дне рождения у моего отца!
-Я тоже это помню, - Комуи улыбнулся, - Тебе было тогда четыре года.
-А, совсем забыла! Этого мальчика зовут Макото. Он мне как брат. – Она подмигнула ему, и он улыбнулся ей в ответ.
Хатоко покачнулась.
-Ты же ранена! Как я мог забыть? И Канда! Какой ужас! – Комуи связался с медиками, - Сейчас вас отправят на восстановление в палату, тут его лицо стало совсем безнадежным, - Мой Комурин!!! – он убежал во двор.
-Ну вот, это наш с тобой новый дом! – весело сказала Хатоко и потеряла сознание.
Рубрики:  Мои любимые фанфики

Метки:  
Комментарии (0)

Мой фанфик по D.Gray-man

Дневник

Пятница, 11 Сентября 2009 г. 12:50 + в цитатник
Название: Черная Бестия
Дисклеймер: Все герои - Хошино-сэнсэй, но на счет одного могу поспорить
Рейтинг: RG
Персонажи: Всех по немногу
Жанр: OOC и AU
Статус: В процессе
От автора: Добавлен новый герой, точнее героиня и весь сюжет закручен в основном вокруг нее. Это мой первый фик, так что пожалуйста не судите слишком строго

Глава 1. Экзорцист с пентаграммой на груди. Радушный прием

Девушка, лет шестнадцати, с маленьким мальчиком, лет четырех, поднимались по стеклянной лестнице, по-видимому, сделанной самой девушкой, к зданию Черного Ордена.
Они подошли к стражу ворот. Мальчик с интересом разглядывал это каменное изваяние.
-Мне нужно увидеть и поговорить с… - уверенно начала девушка, но вдруг замялась и, достав откуда-то из-за пояса скомканную бумажку, продолжила – С смотрителем господином Комуи Ли или с заместителем смотрителя мисс Линали Ли. О нас должен был сообщить господин Михара.

-Комуи, это к тебе! – Ривер, внимательно разглядывая девушку в кристалл, подозвал смотрителя.
-Михара…Михара… Это интересно. Если она действительно дочь Михара, то это будет очень интересно. По крайней мере, если это действительно она, то при осмотре удастся опробовать нового Комурина, - Комуи, выйдя из своего кабинета с кружкой кофе, хитро улыбнулся. К счастью никто из сотрудников не расслышал его последней фразы. Следом за смотрителем вышли, только что вернувшиеся с задания, Аллен и Линали. Лави уже сидел у кристалла и с любопытством разглядывал девушку. Она ему явно нравилась.
-Досмотри их! – Приказал Комуи и снова хитро улыбнулся.
Линали это не понравилось и она, потянув Аллена за рукав, устроилась рядом с братом.

Девушка все это время стоявшая напротив ворот, внимательно смотрела за двумя лучами, появившимся из глаз стражника, если это вообще можно назвать глазами, которые сканировали мальчика.
-Человек. Может идти, – сообщила статуя и принялась за девушку. Лучи просветили насквозь девчонку, но вдруг «глаза» стражника расширились. (Они разглядели в крови девушки маленькие пентаграмки)
-Акума! Гоните их отсюда! Акума!!!
Девушка с какой-то обреченностью опустилась на траву: «Так я и знала!» Она вздохнула.
-Хатоко, мы идем домой, да? – мальчик подбежал к девушке и обнял ее за шею.
-Нет. У нас нет больше дома. – вдохнула она.

Весь Черный Орден с недоумением наблюдал эту картину.
-Что-то она не похожа на Акуму, - нарушила тишину Линали.
-Комурин Пятый, в бой!!! – с радостью завопил Комуи.
-Что?
-Еще один???
-Нииса, когда ты успел?
Но Комуи лишь хитро улыбался и ничего не отвечал.

В лесу раздался шорох. Хатоко, а именно так звали девушку, оттолкнула мальчика назад и вышла в центр площади. Из-за деревьев высунулось что-то похожее на жука. Робот выстрелил сразу двумя зарядами, но девушка легко подпрыгнула и одним ударом снесла что-то похожее на голову у этого существа.

У Комуи отвисла челюсть: «Неужели так быстро и легко??»
-Очередной Комурин на металлолом, - Линали весело рассмеялась.- Нииса, тебе не кажется, что у нас в подвале его скопилось и так предостаточно? Может хоть Канда сможет помочь?

На небе, в свете луны, появилась фигура мечника. Он бесшумно приземлился позади девушки, но, тем не менее, она обернулась.
-И это с тобой мне надо сражаться? – Канда усмехнулся – Ты даже на Акуму мало похожа.
Он достал Муген. В глазах девушки сверкнула ярость:
-Я не Акума!
-Ну-ну. Сейчас мы это и проверим. – Мечник не мог понять почему вызвали именно его. Перед ним стояла девушка на голову ниже его, лет шестнадцати. У нее были каштановые волосы, убранные в два хвоста, длиной до груди, большие и очень даже выразительные черные глаза. Одета она была в обтягивающее темно-синее платье с белой кокеткой и в коричневые сапоги, длиной до колен. На груди у нее поблескивала маленькая стеклянная звездочка, явно пентаграмма, в чем Канда не сомневался. У девушки была замечательная фигура. В общем, она была очень даже хороша собой, и Канда поймал себя на мысли, что было бы жаль, если она и правда бы оказалась Акумой.
Во время его размышлений, которые заняли не одну минуту, девушка спокойно смотрела на парня, и ей на мгновение показалось, что ее пропустят без боя…
Однако Канда поднял свой меч и кинулся на нее. Но она легко увернулась и оказалась в метрах пяти за его спиной. К несчастью Хатоко выбрала не лучшую позицию. Она оказалась между Кандой и мальчиком, который терпеливо ждал конца боя. Канда повернулся к ней:
-Адские жуки: Первая иллюзия!
Хатоко не этого ожидала. Она оттолкнула мальчика, и тот улетел куда-то в кусты. Но она не успела защитить себя и выставить хоть какой-нибудь щит. Раздался пронзительный крик. Канда ошеломленно уставился на нее. В области живота у девушки образовалась огромная рана.
-Кто же ты такая? – удивленно спросил он, - первая иллюзия не может повредить человеку, но уничтожает Акуму, а ты…
-Я экзорцист! – несмотря на ее состояние, голос Хатоко звучал довольно твердо, хотя немного и дрожал. Она еле поднялась на ноги.
-Тебе лучше уйти. Я не буду сражаться с тобой, ты слишком слаба. Забирай с собой мальчишку и уходи отсюда!
-Мы не уйдем! Можешь хоть убить меня здесь, если, конечно, тебе это удастся, но мы не уйдем! Нам не куда идти.
-Ну что ж, ты сама так решила. – Канда подпрыгнул и нацелил Муген прямо ей в сердце. Хатоко не двигалась. Расстояние между ними сокращалось. Канда уже думал, что победил, и, при чем довольно легко, но вдруг в воздухе что-то блеснуло, и Хатоко отразила удар. Канда заметил в ее руке небольшую катану, которая все это время висела у нее за спиной. И как он ее раньше не увидел?
Хатоко покачнулась. Канда снова повторил атаку, но и на этот раз девушка поставила блок. Они встретились глазами. Хатоко чувствовала, что долго продержать блок она не сможет, и, сделав шаг назад, перепрыгнула через Канду. Она упала на одно колено, все-таки рана давала о себе знать. Шея почему-то саднила. Мечник перебирал в руке что-то блестящее. Хатоко провела рукой по груди. Кулона не было.
-Ты говоришь, что ты - экзорцист. Так зачем же тебе носить пентаграмму? – Канда зажал кулон в кулак. – И зачем такой хрупкой девушке, как ты бороться с Акумами? – Он разжал кулак, и из него посыпалась стеклянная пыль.
Глаза девушки угрожающе сверкнули.

-Сейчас что-то будет, - прошептал Аллен, и все мысленно с ним согласились…
Рубрики:  Мои любимые фанфики

Метки:  

 Страницы: [1]